Иногда я смотрю на свои руки и поражаюсь тому, как они выглядят.
Они привязаны ко мне, но больше не похожи на мои руки. Став старше, я понимаю, что это руки моей матери.
И это меня расстраивает, потому что у моей матери руки старые. Я не старый.
Однако у нас руки одинакового размера и формы; ногти на руках одинаковой ширины, а у нее, как и у меня, склонны трескаться и ломаться.
Вены, по которым течет наша кровь, с возрастом становятся ближе к поверхности и становятся более заметными, чем когда я была маленькой девочкой, которая вложила свою юную мягкую руку в ее старшую твердую ладонь.
Хотя на моих руках еще нет пятен, остались шрамы. Шрамы от ножей, от ожогов, от давних порезов и царапин сорванца. Коричневые пятна усеивают ее тонкую кожу, порезы не заживают так быстро, как раньше, ее руки тоже покрыты шрамами, а костяшки пальцев с годами становятся узловатыми.
Недавно, листая фотоальбом, я нашел забавную фотографию, на которой мой брат пытается заткнуть мне рот. В правом нижнем углу почти незаметно проскользнула старая, морщинистая, знакомая рука. Похоже на руку моей матери, но нет, она тогда была моложе, этого не может быть. Это рука моей бабушки, очень похожая на руки моей матери сегодня.
Наклоняясь, чтобы рассмотреть поближе, я понимаю, как, должно быть, когда-то и моя мать, что руки моей матери тоже не ее руки. Это руки ее матери.
Их руки заботились о многих поколениях детей. Они приготовили бесчисленное количество блюд для друзей, семьи и незнакомцев. Их постоянно окунали в воду, пока они стирали бесконечное количество белья и посуды. Они работали не покладая рук в течение многих, многих лет.
Это не те руки, которых стоит бояться. Это руки, которые можно обнять.
